«Адресок мой передай, в родную сторонку,
Восемнадцатый квадрат, черпая воронка.»Игорь Растеряев
До этого лета я считала себя беззаботно-счастливой. Никогда в жизни не приходилось держать в руках человеческий череп или берцовую кость.
И вот счастливое миросозерцание ушло куда-то. А на ладони - коричневые кусочки, похожие на черепки глиняного кувшина. И такие же гладкие... От солдата - только часть черепа, кость руки и берцовая кость.
Почему нет страха и содрогания? Только одно желание - что-то сделать, как можно бережнее, для этого бойца, как делают эти, мною теперь страшно уважаемые ребята, - поисковики. Для этого я тоже не надеваю перчаток, подобно им, когда они просеивают сквозь пальцы каждый кусочек земли. Ваня Харитонов, поисковик от Бога, стоя в воронке, передает мне нижнюю часть челюсти солдата, в которой сохранились совершенно крепкие зубы довольно молодого человека (наш поисковик-медик, фельдшер Алексей Правдин в этом понимает и всех поисковиков консультирует обычно), чтобы отнесла ее наверх к расстеленному на земле пакету. Да, воинов собирают в обычные пакеты. Чтобы потом бережно положить в гробы всех безымянных вместе, а установленных по медальонам - отдельно, и торжественно похоронить в День Победы.
Как мал мой «вклад». Но здесь про личные вклады и находки не разговаривают - не принято, «якать» запрещено, ведь найденные солдаты - общие. Этим летом отряд из Ивановской области «Поиск» отыскал останки 19 красноармейцев, уступив в находках только отряду, который в несколько раз больше нашего по численности. И еще наш отряд стал единственным из восьми, стоящих на августовской Вахте Памяти, которому посчастливилось обнаружить смертный медальон воина.
Какое огромное число погибших! Их не захоронили с почестями, а забыли на многие годы (пока не пришли в 80-х поисковики, которые подняли огромный общественный резонанс и изменили отношение к памяти). Людские кости должны быть захоронены, иначе души умерших не знают покоя и бродят по земле, тревожа живых.
Новгородская область, печально известная деревня Мясной Бор, возле которой в Волховском котле погибла 2-я ударная армия генерала Власова. Было в ней 17 дивизий и 8 бригад - а выжили, вышли из окружения лишь около 16 тысяч человек! Поисковики говорят, что, по их подсчетам, здесь лежат останки более полумиллиона человек (всего в Новгородской области погибло более 800 тысяч советских солдат и офицеров, по официальным данным более 146 с половиной тысяч - из армии Власова). Страшное название Мясной Бор, данное когда-то месту, где находилась скотобойня, подтвердилось позднее в самом диком своем значении ужасом человеческой «мясорубки».
Понять что-нибудь в действиях и поступках ребят-поисковиков невозможно, не обратившись сначала к 1942 году. Эти 200 страшных дней Мясного Бора - с января по июнь. Для спасения блокадного Ленинграда намечена Любаньская операция. Войска Волховского фронта для соединения с Ленинградским фронтом преодолевали жестокое сопротивление немецкой группы армий «Север». Снежный, ужасно морозный (до 50 градусов) январь принес первые кровавые победы Красной Армии под Новгородом - нашим стал окрасившийся багровым лед высокого берега реки Волхов, всего 8 километров, где из-за глубочайшего снега оставались стоящими тысячи мертвых красноармейцев.
С 14 по 24 января 2-я ударная стремительно и успешно атакует, врубаясь в немецкие позиции возле деревни Мясной Бор - в результате значительного продвижения до местечка Еглино образует длинный, но узкий коридор. Но он оказался чересчур узким (в финале - всего до нескольких сотен метров). В конце января немецким пехотным дивизиям и войскам СС удается закрыть тоннель в районе росчисти «Эрика», где проходила единственная дорога, гать. Немцы обозначили это место табличкой: «Здесь начинается задница мира».
В конце марта генералу Власову с помощью штурмовых бригад и танков удалось прорвать блокаду в районе долины, но в мае немцы снова заделали брешь. Котел захлопнулся. Начался настоящий ад в волховских болотах. Дикий голод (ободранной с деревьев коры не хватало...), холод, бойцы бродили в поисках сухого места среди болот, началось людоедство. Но они так и не прекратили мужественных попыток прорваться.
А потом генерал Власов вышел к немцам и стал предателем. А его армию бросили.
Забыли, навесив на сотни тысяч верных (до самого последнего своего дня!) Родине бойцов ярлык власовского предательства. Никто не хоронил погибших, долгие десятилетия только лес и болота укрывали тела и несметное количество оружия, припорашивая их землей да травой.
Август 2011-го. Две недели с 12 по 27 августа и я - среди ребят отряда «Поиск», которые в 23 раз с 1989 года участвуют в экспедиции «Долина». Лишь дымно-пожарное лето 2010 года пропустили «долиновцы», но все равно занимались поиском - нашли внучку погибшего в Смоленской области солдата Александра Павлычева по просьбе коллег из Смоленска, которые нашли останки солдата и вручили ей медальон деда.
Наверное, для меня это был единственный шанс, как говорит Виктор Егоров, «побывать в иной жизни и стать другим человеком». Вот мы вернулись - и мне приходиться собирать себя по частям. А ведь Игорь Никитин, командир отряда «Память» из Малой Вишеры предупреждал, что поиск в Мясном Бору - очень мощное эмоциональное испытание.
Пережив полдня и ночь дороги на жестких сидениях «газели», приезжаем в Новгород. Еще 35 километров - и Мясной Бор. Это уже совсем другой населенный пункт. Заново выстроенный после войны, в другом месте. Перед ним через шоссе на Питер - мемориальное кладбище, на котором лежат найденные наши солдаты.
Сюда мы приедем, закончив поиск. За железнодорожной платформой наш отряд уже давно дожидается вездеход, ГТТ, который повезет нас через болота в войну, в Мясной Бор 1942-го года - иначе не добраться.
Но перед этим - встреча, которой ждали с 2002 года, когда Сергей Чашкин, один из самых уважаемых в «Поиске» парней, отыскал останки и солдатский медальон рядового Юшманова Ивана Дементьевича, 1908 года рождения, пропавшего без вести в этих местах.
Наша «газель» задержалась часа на полтора, а они стояли и терпеливо ждали: дочь солдата, ее дети, внуки и крохотный правнук. Рядом с ними - тот самый командир отряда из Малой Вишеры Игорь Никитин (этот город отсюда совсем близко), вскоре два отряда - его и наш - объединят свои силы для поиска в одном районе. Вишерцы весной на месте гибели наших солдат невдалеке от уже несуществующей деревни Земтицы обнаружили на огромной поляне в лесу останки 66 человек. Понимая, что в мае не всех сумели поднять (так говорят поисковики о найденных останках), когда не оттаяла земля, не ушла вся вода, они просили помощи ивановцев - ведь вскоре здесь планируется строительство платной автотрассы, которая как раз пройдет по солдатским косточкам.
Валентина Ивановна крепилась-крепилась и все равно заплакала - когда Сергей Чашкин вручил ей рамку, под стекло которой были вложены данные об ее отце из смертного медальона и вкладыш из него.
У Сережи тоже комок в горле. Ну не умеет он говорить много... Крепкий накачанный парень, майор полиции, а глаза выдают - добрый, небезразличный, настоящий...
Вездеход ждал, а мы все не уходили. Валентина Ивановна рассказывала, что они пережили, когда увидели документы отца на поисковом сайте - это он, он!
Когда он уходил на фронт, Вале было 4 года. Она совсем ничего об отце не помнит.
А мама всегда надеялась. Особенно после письма, которое пришло в псковскую деревню в 1947 году. Что творилось в душе матери, которая знала, что муж пропал без вести в 1942-м, когда она увидела конверт, подписанный его собственной рукой... Оказалось, выживший однополчанин Ивана Дементьевича хранил подобранный на фронте конверт и чей-то карандашный набросок - портрет Юшманова, после войны он решил отправить его родным. Эту весточку они восприняли как знак от отца, что он рано или поздно найдется. Так и вышло. Нашли убитым... Ровно через 60 лет. Солдата похоронили с почестями, душа его наконец обрела покой.
Родные Ивана Юшманова все стояли около ребят, благодарили абсолютно каждого, Валентина Ивановна гладила буковки со смертного медальона в рамочке... Загрузились в «гэтэтэшку» - долго машут вслед...
А потом парни рассказывали, что их поиск косточками солдат не ограничивался никогда. После Вахты - встречи с родственниками найденных солдат, ветеранами. Леша Правдин помнит, как по заданию своего командира и одновременно тогда учителя и директора Пучежской школы Виктора Валерьевича Егорова ( с Пучежа начинался ивановский областной отряд!) нашел ветерана, который воевал под Мясным Бором. Пришли к нему с картой - и он показал место, где немцы расстреляли около 60 солдат. Но ехать с ними на поиски отказался - стар и слаб здоровьем, не вынесет...
А Сергей Чашкин столкнулся с другими делами - в Иванове нашлась семья, которая абсолютно безразлично восприняла его весть о найденных поисковиками останках их родственника. А еще в новгородском поезде встретился им бывший сотрудник НКВД, который ругал поисковиков: зачем вы откапываете предателей. Да не были эти солдаты предателями, стояли до конца!
В вездеходе нас закрыли брезентом - и можно было только догадываться, что мы то почти плывем среди болота, то пробуксовываем в какой-то гигантской колее. Запах гнилой воды. Минут через сорок прибыли.
Справа от нашего лагеря, который парни разбили в маленьком леске, - гудящая высоковольтная ЛЭП, возле которой замертво падают птицы, а слева - дорога, проложенная вездеходом поисковиков к погибшей деревне Земтицы.
Когда в 70-х вырубали просеку для ЛЭП - посыпались солдатские кости. Их стащили бульдозерами по обе стороны от линии. Потом вырос лес.
Парни в первый же день, не дожидаясь приезда местного отряда из Малой Вишеры, побежали исследовать ближайшие леса через просеку ЛЭП. С миноискателями и щупами в руках, одетые в непромокаемые штормовки, банданы до глаз и болотники.
Сплошные болота. Трава в рост. В лесу все время туман. Комары сводят с ума.
Вернулись измученные, но грустные - кроме «металла» (каски, осколки, патроны, - оружия войны много) пока «ничего». «Ничего» - это значит, не нашли то, ради чего приехали - солдатских косточек.
Комиссар «Поиска» Егоров тщательно изучает подробную карту. Бывшая деревня Земтицы, невдалеке от которой поляна, найденная вишерцами, была в 1942-м одним из трех укрепленных пунктов немцев (Мостки, Спасская Полисть и Земтицы) - возле этих деревень наши пытались расширить коридор, здесь шли самые жестокие бои за дороги.
На следующий день в лесу напротив просеки ребята нашли признаки немецкой радиостанции - возле небольшой воронки в верхнем слое земли элементы питания, проржавевшие батарейки. После «прозвона» земли металлоискателем и обнаружения осколков, патронов и т.д., начинается самая кропотливая работа в раскопе, который разрастается отвалами «проработанной» земли до тех пор, пока не будет выбрана каждая косточка найденного солдата.
Сережа Егоров с девяти лет ездит на поиск, в свои пятнадцать уже многое знает. Тут ведь ценны не только терпение, аккуратность и выносливость. - Не главное - терпеливо стоять на коленях, склонившись многие часы над раскопом и миллиметр за миллиметром срезать саперной лопаткой пласты земли. Важно быть «антенной», настроенной на эту «встречу», сосредоточенным на картине того последнего боя, открывающейся поисковику по мере углубления в землю. Сереже везет: подковырнул слой дерна - глиняный офицерский штоф для шнапса. А потом его группа нашла немецкий медальон. К сожалению, металл прогнил, номер не считывается ни на одной из опознавательных половинок. После такой находки надо искать останки. Несколько часов кропотливой работы результата не дали. Возможно, - строят ребята версии, - медальон был обронен немцем. И все же его сдадут в штаб поисковых работ - а далее он пройдет свой путь, пока установят личность по немецкой базе данных.
У немцев была более совершенная система опознания убитых. Наши эбонитовые медальоны с вложенными внутрь данными были не любимы солдатами, и не только из суеверного страха - в случае плена в руках немцев оказывались все данные воина. А потом Сергей одну за другой находит пластмассовые фишки. Для настольной игры? Или может быть, это какие-то тумблеры радиостанции... Сережа радуется.
Но как хочется найти русского солдата...
Парни старательно ищут своего первого бойца. Как они это делают, понять невозможно. Металлоискатель ведь не находит косточки. А остальное - дело настроя, таланта, опыта, предвидения, если хотите.
Сергею Чашкину в первую же ночь приснились солдаты. Детали сна не уточняет. Но теперь знает точно - найдет их. Командир говорит, что Сергей «специализируется» по поиску «верховых бойцов», как поисковики называют оставленных на поле боя солдат, которых они сегодня находят под слоем дерна. А Иван Харитонов прекрасный «разведчик» по воронкам - и у него те же самые свойства настроиться, предвидеть, просчитать, прочитать по деталям, целыми днями упорно ходить по лесу с детектором, чтобы наконец указать ребятам, что нужно копать именно здесь.
И вот наши - на поляне, открытой вишерцами вблизи деревни Земтицы. Здесь еще могут быть найдены солдаты. Картина боя то складывалась в воображении ребят, то рассыпалась. Как трудно понять, что здесь случилось по находкам в земле и останкам бойцов. Они лежат вразброс - не похоже, чтобы убитых стаскивали потом в яму немцы или местные жители. Очень много оружия. Кругом шрапнель. Будто солдат накрыло. Возможно, прорвавшись через первую огневую позиции немцев, рота (или больше?) наших была расстреляна немцами со второй. Они погибли, не успев даже приготовить к бою гранаты...
Поисковики-вишерцы весной оставили здесь свой импровизированный памятник - из проржавевших касок и кучи оружия вокруг пня.
Виктор Валерьевич ходит по поляне со щупом. У поисковиков считается вершиной мастерства «взять бойца на щуп». Для несведущего человека вероятность такой удачи ничтожна. Виктор Егоров, комиссар Ивановского областного поискового отряда, который за эти годы поднял из земли останки 253 (а после этого лета - 272) солдат, - на это способен.
По глухому звуку командир понял: кости. Череп бойца сохранился плохо. Скрупулезная работа отряда началась на этой поляне и продолжалась до самого отъезда. В этот день подняли трех бойцов. Сергей Чашкин только в лагере за ужином улыбнулся: сон начинает сбываться.
Долина смерти - так и сегодня называют новгородские болота, признанные аномальной зоной, в которой, говорят, встречаются хрономиражи и иногда происходят сбои во времени. Весь интернет завален рассказами о хрономиражах в Мясном Боре. О том, как сами павшие солдаты по ночам приходят к поисковикам и просят их откопать, даже называют место. И провалы во времени, и крики «ура!», и цепи немецких солдат, пробегающих мимо поисковиков и т.д. Не верить этим рассказам нет причины. Тем более, и командир «Поиска» подтверждает, что в их 23-летнем поиске подобное было несколько раз. Вот в таком же мгновенно подкрадывающемся тумане, который мгновенно садится вокруг нашего лагеря так, что видно, как он запутался в деревьях, - в 2005 году парни увидели вышедших цепью на поляну немцев. Да и другие случаи были...
Флаг отряда установлен сразу за моей палаткой. А под флагом на куске полиэтилена ребята теперь укладывают останки павших солдат. Для меня это зрелище впервые в жизни - череп погибшего человека... Робким голосом говорю, что мне страшно. Но ребята странно смотрят на меня - и приходится брать себя в руки.
Молюсь о не погребенных убиенных воинах - и удивительно: ночь проходит спокойно, крепко сплю. Владимир Дубов напомнил потом - а ведь в 1946 году патриарх Алексий I совершил отпевание всех погибших воинов. А парни утром сказали: «Солдаты наоборот тебя защищают». И с тех пор днем разговариваю с ними, как с живыми.
Но было и так, что просыпалась ночью от треска веток. Шаги? Обычно в такие минуты оказываешь один на один со своими страхами. Потом ребята непременно опровергали мистические версии - это лось, или кабан. Однажды среди ночи проснулась оттого, что снаружи палатки моей головы словно коснулась чья-то мягкая рука или лапка. Замерла. Но все стихло. И снова утром мне сказали: «Ничего страшного, это крот прорыл ход под палатку».
А еще я слышала гул не то вертолетов (наверное, они были реальными - тут они летают), не то самолетов, не то мчащегося рядом с нами «Сапсана» - но грохот был настолько мощным, что первая мысль спросонья: «Война!» И при этом опять - треск веток около лагеря... Но когда мы уезжали, один из парней сказал: «А ты думаешь, кто ходил каждую ночь по лагерю? Они. Солдаты».
В реальной жизни на земле Долины наши ребята ведут себя как настоящие мужчины. Они все умеют - и руками, и топором, и молотком, и бензопилой. Прекрасно разбираются в оружии времен Великой Отечественной - сотрудник музея Владимир Дубов, в недавнем прошлом майор милиции Сергей Потапов, инженеры Коля Куприянов и Евгений Смирнов который, кстати, занимается таким видом военного спорта, как страйкбол. С ними надежно и хорошо. Вечерами мы ведем беседы обо всем (хотя здесь все - по большому счету не говоруны, очень похожие друг на друга и своего командира даже манерой смеяться). И конечно, о поиске.
Сережа Чашкин рассказывает о своем друге, поисковике Диме Швецове, который у них в отряде считается профи - он всегда знает, чувствует, куда идти, чтобы отыскать бойца. Однажды они вместе с утра откопали трех бойцов, а после обеда - еще троих, к вечеру перед отходом в лагерь, Дима уговорил его «только посмотреть еще в одном месте» - и сразу кости. От них ведь не уйдешь, пока все не соберешь, говорит Сергей. Так они и копали допоздна - еще останки четверых солдат...
И вот пришли в Долину ливни. Влага пропитала лес, палатки, одежду, нас.
Пойдут сегодня ребята на поляну или нет? Витя Леванов, второкурсник ИГЭУ, умный, спортивный и очень надежный в поиске человек, говорит мне, что хотя смысла мало - вымокнут с первой минуты, но Чашкин скорее всего пойдет в любом случае. И правда. Самым последним выйдя к завтраку, Сергей пьет чай, ни на кого не глядя, натягивает болотники, застегивает ветровку. На него устремлены пять пар глаз. Как он - так и они.
Вскоре засобирались все. И только у самого младшего Сергея Егорова с вечера по многосторонности его интересов остались непросохшими брюки. Срочно начинает махать у костра своей одеждой - поздно, не успеть. Видя, что ребята уходят, натягивает мокрое - и за ними. Совершать свой невидимый подвиг?
Вернулись в 7 вечера. Вымокшие до нитки. Но счастливые. Подняли останки еще троих бойцов. Потом рассказали: когда за закончили собирать кости, присели отдохнуть, вдруг какие-то крики сверху - друг за другом кружат три сокола. Как будто за тех трех солдат, которых они подняли. А ведь только вчера Леша Правдин рассказал свою историю: шесть лет назад они нашли останки солдат, сообщили по рации командиру об этом и через несколько минут увидели летящими пять журавлей - они подняли останки пятерых воинов!
Дружба с соседями по лагерю, отрядом из Малой Вишеры, скреплена общим делом. А вечером иногда встречались, обменивались удачами, планами и рассказами. Игорь Никитин, командир отряда «Память» тщательно зарисовывает на своей карте, где наши ребята нашли еще бойцов. Парни слушают его рассказы с удовольствием. Например, эту поляну, на которой теперь работают вместе, он отыскал с парнем по имени Павел, впервые попавшем в Долину. Удивительно, что перед этим он рассказывал Игорю про своего деда, который в войну погиб под Воронежем. В этот день они нашли останки бойцов, а потом ложку - на ней было выцарапано: «Воронеж». Здесь в Долине такие вещи не кажутся случайными. А наш Сергей Потапов тоже нашел ложку бойца. Тщательно очистил ее. Но на ней только две буквы: «Б.М». Как жаль, говорит Сергей, почему не написал фамилию...
19 августа. Преображение Господне. Конечно, день был солнечным. Где-то читала, что поисковики заметили: в православные праздники обязательно случается найти солдата.
Днем наш командир отправился пешком в штаб - у командиров много дел, например, тщательное оформление протокола по каждому найденному воину. А к обеду вернулись радостные и какие-то загадочные парни.
И только когда командир пришел в лагерь, все узнали, почему спущен флаг: найден смертный медальон. Такие удачи случаются нечасто. Говорят: один медальон - на сто найденных солдат. Оказалось, в этом году в августе наш оказался единственным. Сережа Егоров счастлив безмерно - он его вынул из сырого раскопа, где в низинке упорно перебирал землю в одиночестве (ему так лучше).
Вот это радость. Но когда командир посмотрел медальон, решили не рисковать, не вскрывать его самостоятельно - возникли подозрения, что на воздухе бумага испортится. Назавтра медальон в бутылке с болотной водой (самые подходящие условия для того, чтобы в кислой среде сохранился кусочек бумаги) отправили через отряд казанского университета в штаб - там обещали через несколько дней сообщить результат. В штабе есть опытный специалист по медальонам. Скажу сразу: в плохом состоянии оказалась бумага, но надежда прочитать адрес еще остается! А Сережа, нашедший медальон, поделился со мной - ведь ему снился этот солдат, почему-то кажется, что его имя начинается на «Д»...
На поляне не осталось ни одного не вывернутого миллиметра земли. Выкорчевали корни деревьев - в них тоже находили косточки. И даже под «памятником» с каской они оказались. Так земля отдает своих солдат - не сразу.
Дождь совсем перестал быть помехой нашим ребятам. Они уходят на целый день, изредка сушатся у костра. Ничто не сможет их оторвать от главного дела. Командир тоже рядом с ними все время. Кроме работы с металлоискателем и щупом - у него еще работа документалиста: фотоаппарат, камера. Все находки тщательно снимаются. И эти снимки потрясают.
Женя Смирнов упорно исследует и крошит корни дерева, в котором вчера нашел фрагменты костей. Виктор Валерьевич, взглянув опытным глазом на этот участок, зовет его в другое место - кажется, вот тут что-то есть. Вскоре Евгений откапывает зеленый солдатский котелок с буковкам ЛМЗ (Ленинградский металлический завод) на дне. А командир извлекает 20 копеек 1937 года. Значит, должны быть тут кости, обязательно. И все же они оказались дальше.
Как ребята работают? Вместе. На одно общее дело. В этой вахте каждый из них нашел своего солдата.
Студент, будущий таможенник Яков Палинин - человек сосредоточенный и закрытый от мира, он даже на поиск выходит, застегнутый на все пуговицы - и лицо занавешено сеткой от комаров. Но без него команда не мыслит своей работы. Его терпение в поиске - колоссальное, без звука часами точно идет к цели. Но в жизни он очень умный и тонкий собеседник. Однажды я заметила, что несколько дней Яша ничего не ест. Внутренняя духовная работа совершается в этой душе постоянно.
К нам в лагерь пришел старый знакомый нашего отряда, житель Мясного Бора Виктор Дворядкин. Пришел, чтобы показать поисковикам места, в которых должны быть останки солдат. Он помнит, как в шестидесятые годы в этих лесах лежали тонны оружия. И трупы солдат в таком количестве... Сам передал в военкомат найденные им в карманах гимнастерок медальоны - приезжали родственники некоторых. А оружие войны они, пацаны того времени, прямо изучали здесь в лесу - когда после работы саперов государство отчиталось, что все здесь обезврежено. Сколько ребят подорвалось!..
И вот нашли последнего солдата на поляне. Всего здесь погибло 83 воина -12 из них отыскали ивановцы.
А вскоре невдалеке от поляны обнаружили воронку. За четыре дня наши парни из нее подняли останки семерых воинов. И семь винтовок. Погибли, не успев вступить в бой...
Ваня, наш упорный разведчик Ваня, не знал покоя до тех пор, пока не дал работу всему отряду.
В некоторых парнях все-таки прорывается этот скрываемый от всех азарт, желание найти своего солдата, а в нем, правда, - нет. Просто он так на самом деле устроен - не ведет счет найденных им солдат. Как здорово, когда человеку совершенно не важны собственные «медальки» тщеславия на груди. Сколько солдат он поднял в этой вахте? Много. Щедро пустил и меня пробовать искать. А в этой воронке человеческие кости сохранились лучше, чем на поляне - ребра, даже кости таза. Ваня держит челюсть в руке, а в глазах - боль неимоверная. Только в глазах. Такого я раньше не видела. Честно. Все наши ребята нашли своих солдат - все.
Не забыть, как наш командир со щупом подбирается в самое горлышко воронки. Один взмах щупа, глухой стук - и рукой из воды тут же достает портсигар из зеленой пластмассы, на котором изображены олени, сани. На нем, увы, тоже нет фамилии владельца (в конце поиска на этом же месте ребята обнаружили череп солдата - он был последним в воронке). Земля хорошо сохранила эти кости. Сколько пролито пота поисковиков над этой воронкой!
Находки, дорогие сердцу находки - мундштуки с инициалами, солдатский ремень, абсолютно сохранившийся, звездочка с пилотки. А как долго Леша Правдин чистил и кипятил над костром немецкий котелок... В день перед отъездом группа Сергея Чашкина нашла в болоте пулемет «Максим»... Потом, вдруг вспомнив песню Высоцкого «На братских могилах не ставят крестов», Сергей Потапов, Владимир Дубов и Коля Куприянов кроме звездочки с цифрами 7 и 83, вырезанными на дереве, оставили возле поляны и воронки два православных креста.
Но главное, ради чего они приезжали в Долину - едва уместившиеся на пленке за флагом пакеты... За день до нашего отъезда их увезли на вездеходе. И я вдруг почувствовала пустоту возле своей палатки... Кто же будет меня защищать? Простите, дорогие мальчишки, я больше не могу быть сильной. Плачу в одиночестве на просеке возле ЛЭП...
От лица отряда выражаем благодарность Департаменту внутренней политики Ивановской области, Управлению образования Администрации города Иванова, Арефьевой Нине Тимофеевне, директору Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Российский государственный торгово-экономический университет» Ивановского филиала, Пименову Ивану Николаевичу, председателю Ивановского областного совета ветеранов военной службы, Азеевой Галине Тимофеевне, председателю международного общественного фонда «Российский фонд мира» Ивановского областного отделения, Ширмамедову Алмамеду Керимовичу, директору Ивановского областного спортивно-технического автомотоклуба и Акопяну Севану Николаевичу, директору психолого-педагогического центра «Развитие» города Иванова за помощь, оказанную в организации поисковой экспедиции.
Ирина Мирная, газета «Рабочий край» (г.Иваново)
